Великая княгиня Ольга Романова-Куликовская умерла 24 ноября 1960 года в доме приютившей её русской эмигрантской четы Мартемьяновых, в одном из самых бедных кварталов Торонто, в комнате, расположенной над парикмахерским салоном. Но у Мартемьяновых, по крайней мере, были иконы и окружающие говорили по-русски. На похороны собралось много русских эмигрантов, а последний караул у её гроба несли офицеры Ахтырского гусарского полка, почётным полковником которого была великая княгиня.

  В тот же год умерла и другая сестра Николая II – Ксения. Вывезенная вместе с мужем, великим князем Александром Михайловичем, из Дульбера, она долго не могла обосноваться за границей.

Одно время жила у матери в Дании, потом переехала во Францию и, наконец, поселилась в Англии. Английский король подарил ей дом в Хэмптом Корте, в котором она оставалась до самой смерти.

А её супруг обосновался во Франции, где безуспешно пытался уговорить представителей западных держав расширить интервенцию в Россию. Не имев успеха в политических замыслах, он занялся спиритизмом, читал о нём доклады в Швейцарии и США. Первая лекция за океаном состоялась в баптистской церкви. Перед началом, пока великий князь мысленно корректировал не вполне дававшееся ему английское произношение, в зале, где собралось 850 американцев, вдруг грянуло «Боже Царя храни».

Великий князь побледнел и произнёс доклад в состоянии шока. Позже он прочитал за океаном 65 лекций, но каждый раз оговаривал их условием: не исполнять российский гимн ни до, ни после его выступления. «Одно дело пережить самоубийство империи, другое – через одиннадцать лет после этого слышать её голос. Это просто ужасно», - объяснял зять императора своё состояние.

У Александра Михайловича и Ксении Александровны был дочь и шестеро сыновей. Младший – Василий Александрович возглавлял родственное объединение Романовых. Он скончался в 1989 году в возрасте 82 лет.

Вспоминая, как протекал их путь из Крыма, Василий Александрович рассказывал, что женатый на его сестре Ирине Феликс Юсупов – один из убийц Распутина – во время их плавания на британском крейсере «Мальборо», чтобы отвлечь от мрачных мыслей вдовствующую императрицу Марию Фёдоровну, исполнял для неё цыганские романсы, аккомпанируя себе на гитаре.

В эмиграции Василий Александрович окончил в Англии школу, а затем отправился учиться в Америку, в Сельскохозяйственный университет в Сакраменто. Он сменил много профессий: трудился на фирме, производящей консервы, в войну был рабочим на судах у калифорнийского побережья, служил в отеле, держал птицеводческую ферму, занимался винной торговлей и в конце жизни стал биржевым маклером. Был женат на Наталье Голицыной, представительнице древнего дворянского рода.

Рассказывают, что однажды давая интервью о судьбе династии Романовых, был настроен философски, и только когда зашёл разговор о династическом первенстве Владимира Кирилловича, спокойствие ему изменило, и он с чувством заявил, что тот «наделал много глупостей». В качестве председателя «клуба Романовых» Василий Александрович неоднократно отвергал рескрипты Владимира Кирилловича, адресованные родственникам.

Будущий «блюститель российского престола» Владимир Кириллович родился в августе 1917 года.

Его родители жили в то время в Финляндии. Отцу – великому князю Кириллу Владимировичу – к моменту революции исполнилось 40 лет. Будучи племянником Александра III и кузеном Николая II, он значился в придворном календаре под номером семь. В начале русско-японской войны он служил офицером на флагманском броненосце «Петропавловск», подорвавшемся на мине близ Порт-Артура. Из 771 члена экипажа уцелели только 80. Спасение Кирилла Владимировича стало сенсацией. Правда, испытанное при взрыве психическое потрясение навсегда лишило великого князя возможности продолжить морскую службу.

Другим препятствием для карьеры явился роман Кирилла Владимировича с кузиной – великой герцогиней Гессенской Викторией Мелитой. Отец её, герцог Эдинбургский, был сыном английской королевы Виктории, а мать сестрой его отца, то есть его тёткой. Проблема заключалась, однако, не в близком родстве влюблённых. Виктория Мелита была замужем за великим герцогом Гессенским, имела двоих детей.  На театр военных действий Кирилл Владимирович был направлен как раз для того, чтобы избежать скандала. Но к окончанию войны предмет его обожания успела развестись с мужем.

 

Кирилл Владимирович и Виктория Мелита обвенчались в 1905 году, не спросив разрешения царя.

Николай II, поставленный в известность о браке постфактум, отказался даже переговорить с кузеном и повелел ему немедленно покинуть пределы империи. Великий князь в одночасье лишился всех должностей и званий, кроме своего титула, отобрать который никто не был вправе. Причина столь резкой реакции в Зимнем казалась, впрочем, очевидной: супруг, оставленный Викторией, был братом царицы Александры Фёдоровны.

В Россию Кирилл Владимирович вернулся спустя пять лет. В первую мировую войну он командовал гвардейским экипажем – морской частью Петроградского гарнизона. Положение его было деликатным: после царевича Алексея и брата Николая II – Михаила он являлся третьим по старшинству наследником престола. Во время отсутствия Михаила Кирилл занимал место на церемониях непосредственно позади царя. Поскольку Алексей страдал неизлечимой болезнью, а Михаил не помышлял о царствовании, для Кирилла, который был на восемь лет младше императора, перспектива получить корону казалась весьма реальной.

Неудобство представляло, правда, протестанство Марии Павловны-старшей, принцессы Макленбург – Шверинской. Выйдя замуж  за Владимира Александровича, она более 30 лет не желала расставаться с лютеранской верой, а мать русского царя должна была исповедовать православие. Лишь в 1911 году Мария Павловна-старшая, очевидно, сочувствуя проблемам сына, приняла новую веру.

В марте 1917 года, когда корона на день задержалась у Михаила, Кирилл был как никогда близок к своей мечте. Скажи Михаил просто: «Отрекаюсь» - трон автоматически перешёл бы к Кириллу. Но заявление царского брата о том, что он мог бы принять корону только из рук Учредительного собрания, выражавшего волю нации, лишило Кирилла надежд.

Возможно, форма отречения была избрана Михаилом специально – в отместку за поведение Кирилла в предшествующие дни. В начале февральской революции, когда Николай II объявил о роспуске Думы, восставшие полки направились к её резиденции – Таврическому дворцу, чтобы выразить поддержку парламенту. Кирилл, прикрепив красный бант, возглавил марш своего гвардейского экипажа к Думе. Этот поступок, который  он объяснил желанием сохранить дисциплину в вверенной ему части, вызвал негодование в кругах Романовых и впоследствии не раз ставился в упрёк претенденту.

Кирилл Владимирович был не только первым Романовым, нарушившим присягу царю. Он первым уехал из России. В июне 1917 года вместе с женой   они поездом отправились в Финляндию. Здесь у супругов, уже имевших двух дочерей, родился сын. В Финляндии великокняжеская чета, сопровождаемая 14 слугами, часто меняла адреса, но прожила там довольно долго.

Это, очевидно, диктовалось близостью Петрограда – Кирилл Владимирович хотел быть наготове на тот случай, если развитие событий приняло бы желанный для него оборот. После окончания Гражданской войны разочарованные супруги переехали во Францию. В 1922 году Кирилл Владимирович принял на себя обязанности блюстителя престола, а двумя годами позже – и подобающий царю титул Великого Государя Всероссийского.

Однако вдовствующая императрица отказалась признать притязания Кирилла Владимировича: она всё ещё ждала сыновей и внука. Не поддержал Кирилла и игравший ведущую роль в эмиграции великий князь Николай Николаевич –младший, двоюродный дядя царя, командовавший в первую мировую войну русской армией.

Поселившийся с семьёй в Бретани, Кирилл Владимирович стремился поддерживать контакты с русскими эмигрантами во всех частях света и время от времени рассылал «царские манифесты» и раздавал титулы. Под конец жизни Кирилл Владимирович водил дружбу с Вильгельмом II, объявив экс-кайзера “настоящим другом России». Дело в том, что дочери великого князя были выданы замуж за немецких князей, один из которых являлся внуком Вильгельма.

В 1938 году его династические полномочия перешли к сыну. Владимир Кириллович никогда не жил в России. Он окончил за границей русскую гимназию. В 30-е годы великий князь под псевдонимом «Михайлов» полгода работал на фабрике в Англии, чтобы лично познакомиться с условиями жизни рабочего класса. Впрочем, судя по всему, родители оставили Владимиру Кирилловичу состояние, которое избавило его от необходимости зарабатывать и вести безбедную жизнь.

Зимой его семья жила в Париже или в Мадриде, летом – в небольшом французском местечке Сен-Бриак, в Бретани. Владимир Кириллович не принял ни французского, ни испанского гражданства, жил по французскому паспорту иностранца. Среди портретов родственников и бюстов Александра III, великий князь имел в своём жилище и портрет Максима Горького.

После своей смерти он завещал место блюстителя российского престола внуку Георгию, крещение которого состоялось в присутствии испанской королевской четы и делегаций других королевских домов Европы.

Однако права Георгия Михайловича занять после Владимира Кирилловича место главы «дома Романовых» оспариваются другими Романовыми. Ещё в 1969 году, когда Владимир Кириллович объявил наследницей престола свою дочь Марию, князья Всеволод Иоанович (внук великого князя - литератора «К.Р.), Роман Петрович (сын великого князя Петра Николаевича, двоюродного дяди Николая II), и Андрей Александрович (сын царского зятя-спирита Александра Михайловича) обнародовали свои возражения, демонстративно опустив в княжеском титуле блюстителя престола слово «Великий».

«Жена князя Владимира, - писали они, имеет тот же статус, что жёны других князей императорской фамилии. Из этого следует, что «мы не признаём за женой князя Владимира право на титул великой княгини. Из этого также следует, что мы не признаём её дочь Марию великой княгиней и рассматриваем провозглашение княгини Марии Владимировны будущей главой Русского Императорского дома как акт произвола и беззакония».

В 1976 году, когда Владимир Кириллович дал зятю титул великого князя, последовал новый протест, подписанный уже пятью князьями, в том числе и Василием Александровичем. Они усмотрели в этом жесте «намерение основать новую династию Гогенцоллернов-Романовых».

И наконец, в 1981 году вслед за рождением внука Владимира Кирилловича – Георгия, Василий Александрович, как председатель объединения родственников опубликовал новое заявление: «Счастливое событие в прусском королевском доме не имеет отношения к Романовым, поскольку новорожденный князь не принадлежит ни к Русскому Императорскому дому, ни к роду Романовых…»

В конце письма подчёркивалось, что «все вопросы династического значения могут решатся только великим русским народом, на русской территории». Кстати, фамилией Романовых представители династии стали пользоваться лишь после революции.